В Эстонии выступит Лион Измайлов
Те, кому сегодня 35 и больше, наверное, могут гордиться тем, что в их жизни была и другая культурная эпоха. Не чем-то далеким, а частью их существования были фильмы и песни, передачи и эстрадные номера, которые теперь несут уже печать “знаковых культурных явлений прошлого”. Вспомнишь, например, с чего начинал восхождение на эстраде маститый нынче Геннадий Хазанов — да, конечно, с ярких монологов недотепы “из кулинарного техникума”… и сразу унесешься мыслями в годы своего детства или юности. Как мы тогда над этим смеялись! А ведь сегодня это, можно сказать, классика жанра.
Прямое отношение к рождению этой классики имел в начале 70-х сам начинающий тогда писатель-юморист Лион Измайлов. Это он вместе с коллегой Юрием Воловичем написал для молодого Хазанова эстрадный номер “Вечер встречи”, где среди других персонажей фигурировал и “учащийся кулинарного техникума”. Ну а сегодня Лион Моисеевич и сам давно уже — классик. 19-21 октября в концертных залах Таллинна, Йыхви и Нарвы состоятся его концерты. Будут на них и ностальгическая атмосфера для тех, кому 35+, и отраженная в зеркале смеха наша сегодняшняя непростая жизнь.
Лион Измайлов — это тексты не только для Хазанова. Монологи Измайлова исполняли такие артисты, как Евгений Петросян, Ян Арлазоров, Ефим Шифрин, Владимир Винокур… и сам Лион Измайлов. Гостем создано несколько сборников рассказов и повестей, он попробовал себя и как драматург, и как сценарист, и конечно, он хорошо знаком миллионам телезрителей своим участием во многих передачах. В том числе и для детей.
Измайлов, как и многие в нашем юмористическом “цехе”, — писатель не по формальному диплому, а по призванию. Что же до диплома, то Лион Моисеевич окончил Московский авиационный институт, в чем при желании можно усмотреть и определенный символизм: он всю жизнь помогает людям летать если не в физическом смысле, то уж в душевном точно.
А как ему “летается” самому? Об этом мы спросили у самого Измайлова, набрав в канун эстонских гастролей номер его московского телефона.
- Если верить интернет-данным, на будущий год у вас юбилей: пятьдесят лет, как вы публикуетесь. Когда за плечами уже полвека писательского стажа, кем вы себя сегодня ощущаете — мэтром, мудрецом или кем-то еще?
- Я себя ощущаю выступающим писателем.
- Но в одном из интервью вы сказали, что “с годами писать становится тяжелей”. Почему?
- Тяжелей. Ну, потому что вообще все становится с годами тяжелей: здоровье не то, настроение уже не такое жизнерадостное, как раньше. И мозги хуже работают.
- Может, тогда от юмора перейти к чему-то другому? К другим жанрам?
- К другому я уже давно перешел: у меня много повестей — штук шесть-семь, и пьес написано десять. Одно другого не исключает.
- Писать тяжелее становится только по названным причинам или еще какие-то внешние условия при этом сказываются?
- Нет… Но жизнь у нас стала сложнее, зарабатывать тяжелее. У людей меньше денег, меньше корпоративов, несколько меньше концертов. Вот в этом смысле, конечно, труднее стало.
- Вы считаете себя скорее юмористом, а не сатириком. Но всегда как-то так считалось, что сатира — это нечто способное менять жизнь, более гражданственное, а юмор — больше “легкая материя”…
- Сатира, юмор и любое другое искусство жизнь, в принципе, не меняют. Просто воздействуют на человека, который сам потом может чего-то в своей жизни поменять. А чтобы высмеяли явление — и его не стало, такого ж не бывает.
- Вы себе задаете иногда вопрос “а как мой юмор помогает жить” или не заморочиваетесь этим?
- Есть такая фраза у Станислава Ежи Леца: “нам песня строить и жить помогает, а юмор — помогает выжить”.
- Сегодня российские деятели культуры, на которых, надо сказать, русское зарубежье с большим вниманием смотрит, делятся, скажем мягко, на пессимистов и оптимистов в отношении перспектив родной страны и мировых. Вы себя к кому относите?
- Я, вообще-то, оптимистично настроен. Надеюсь на то, что все будет лучше, правда, не знаю когда. “Может быть, жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе…”. Но я думаю, все-таки что-то будет изменяться к лучшему. Во всяком случае, хотелось бы.
- Один из ваших коллег и, кажется, хороший знакомый, ныне ушедший Задорнов часто свои произведения преподносил так, что “это мне аудитория подсказывает — пишут, присылают”. Хотя понятно, что это, наверное, творческий ход…
- Нет-нет, это не творческий ход, ему действительно очень много присылали.
- А вы свои темы и юмористические ходы где берете?
- А тоже из жизни. Где их брать еще?
- Над чем сегодня актуально, на ваш взгляд, посмеяться?
- Да по большому счету, ничего не меняется. Меняются только некоторые реалии жизни: например, в советское время не хватало товаров, был дефицит — смеялись по этому поводу; сегодня не хватает денег — по этому поводу смеются.
- Люди не стали мрачнее, не ходят на концерты меньше?
- Ходят меньше.
- По материальным причинам?
- Да. А кроме того, ведь по телевизору все показывают. Включил телевизор: там все те же самые.
- Ну, а эффект живого присутствия?
- А он денег стоит.
- Зато можно сказать: “я знаменитость в десяти метрах от себя видел”.
- Вот поэтому концерты еще и существуют.
- Но, вообще, чувство юмора у человека русской с ментальностью за полвека как-то изменилось?
- Юмор стал продуктом более “скоропортящимся”. Качество реприз, качество шуток все время меняется. Ужесточается, я бы сказал.
- В смысле идет “все ниже пояса”?
- С одной стороны, юмор, как и всякое искусство, отражает жизнь. Жизнь “ниже пояса” стала — и юмор стал “ниже пояса”.
- Известно, что вы пересекались с Аркадием Райкиным. Творчество райкинского уровня сегодня все же живет в российской сатирически-юмористической отрасли? Или все сплошной “Камеди клаб”?
- Никого еще не появилось в нашей стране, кто бы достиг уровня Райкина как актера.
- Ну а из писателей? Понятно, что на первом месте Лион Измайлов, но все же…
- Нет, на первом месте у нас Жванецкий.
- Это, скорее, сатира.
- Почему, он очень смешной человек.
- Что услышим на ваших концертах в Эстонии?
- Буду показывать какие-то лучшие номера из прошлого и какие-то новые. Даже пробовать те, которые нигде не пробовал.
- То есть мы услышим и новое, чего еще нигде не звучало?
- Да, хочу попробовать вещи, которые у меня написаны, но еще не опробованы.
- Что это такое — опробовать юмористическое произведение “на аудитории”?
- Ты написал и не знаешь — смешно оно или нет. Вышел на публику. Прочитал и видишь: не смешно…
- Что-то корректируете после этого?
- Да. Корректирую, переделываю. Снова читаю.
- То есть юмор рождается не так, что прямо — вжик с листа, и сразу шедевр?
- “Вжик с листа” ни у кого не рождается.
- Что ж, до встречи в Эстонии.
- До встречи. Скажите, а Прийт Аймла жив (эстонский писатель, поэт, юморист и политик, в 90-х годах связанный с небезызвестной роялистской партией Эстонии. — прим. ред.)?
- Жив.
- Ну и хорошо.
- Вы пересекались с ним?
- Да, был когда-то знаком. Но вообще-то я выступал в Эстонии уже давно.
