“Французские врачи хотели отключить ее от аппарата поддержания жизни”: Егор Кончаловский рассказал о состоянии своей сестры Маши
Четыре года назад во Франции Мерседес, которым вел Андрей Кончаловский не справился с управлением, и вылетел на встречку. Сам Андрей Сергеевич и его жена Юлия Высоцкая, сидевшие впереди, отделались небольшими ушибами: сработали подушки безопасности. А их дочь Мария, ехавшая на заднем сиденье, приняла страшный удар на себя, пишет“Комсомольская правда”.
Девочка не была пристегнута, и травма головы оказалась настолько серьезной, что в госпиталь Марселя ее доставил вертолет спасателей: “Скорая помощь” могла и не успеть. Юную пациентку тут же ввели в медицинскую кому, чтобы стабилизировать состояние, а для ее родных начались долгие месяцы тревоги и надежд. Четыре года, которые прошли после ДТП, звездная пара очень неохотно говорила о состоянии, в котором находится Маша. И только однажды Кончаловский, разоткровенничался и признался, что это событие перевернуло его сознание, заставив по-другому посмотреть на многие вещи.
Но о состоянии младшей сестры вдруг рассказал в передаче Бориса Корчевникова “Судьба человека” Егор Кончаловский. Режиссер сообщил, что его сестра уже в России. На родину девушку перевезли после того, как французские медики хотели отключить ее от аппарата поддержания жизни, посчитав дальнейшее лечение “бессмысленным”. Кончаловский также добавил, что кризис в ее состоянии удалось преодолеть, но “чем закончится реабилитация — неизвестно”.
Стоит отметить, что в единственном интервью после аварии, которое она дала журналу Tatler, Юлия Высоцкая, мама девочки признавалась:
- Состояние комы неоднозначно и у всех протекает по-разному. Бывают моменты, когда она со мной, бывает, что я ничего не понимаю. Вот вроде бы происходит что-то такое, чему мы очень радуемся. Ждем повторения, а его нет. Зато случается что-нибудь другое. Все идет… медленно. Нам с самого начала говорили, что восстановление будет очень и очень долгим. И это бесконечная работа — и Маши, и наша… Трудно понять, есть ли свет в конце тоннеля. Я постоянно работаю над собой, чтобы его разглядеть. И убедить всех, что он есть.
