„Белостоцкому переквалифицировали обвинение на ч. 2 ст. 135 и снизили наказание до 6,5 года в колонии общего режима“, — сообщили в суде.
В июле сообщалось, что Солнцевский суд Москвы приговорил Илью Белостоцкого к 14 годам колонии строгого режима по делу о педофилии. Некоторое время назад в его квартире нашли фотографии и видео с обнаженными детьми.
С 2005 по 2014 год Белостоцкий работал режиссером-постановщиком в детском киножурнале „Ералаш“. Он также является режиссером-постановщиком сериала „След“. С 2004 года — член Гильдии кинорежиссеров России.
Сам Белостоцкий свою вину отрицает. В письме, которое он написал в СИЗО, он делится своей версией не только инцидента, но и его причин. „У меня есть подруга-актриса, у которой есть сын. Мы с этой семьей периодически общались, иногда вместе проводили время (нечасто, учитывая нашу постоянную занятость), посещали выставки, театры и т. д. Однажды мы с парнишкой, на тот момент ему было почти 13 лет, посетили один из столичных театров вдвоем, поскольку мать была на съемках. Вечером после спектакля мать подростка еще не освободилась, и было непонятно, когда у нее всё закончится. В связи с этим, а также с тем, что проживают они в Подмосковье, нами было решено: сын переночует у меня, а наутро я передам его с рук на руки матери, что и было сделано, после чего мы попросту забыли про этот случай“, — вспоминает он. „Что же касается мифического „заявления от потерпевшего“, то вы будете смеяться, но никакого заявления никогда не было и до сих пор нет — ни в материалах дела, ни вообще где-либо!“ — добавляет режиссёр.
Илья Белостоцкий полагает, что произошло всё для устранения конкурента: „В начале июля 2020 года Борис Юрьевич Грачевский пригласил меня на важный разговор. Если отбросить подробности, то, будучи уверен в том, что только я смогу сохранить его детище на должном художественном уровне и вообще в принципе сохранить его как уникальный проект в случае его, Грачевского, ухода из жизни, он предложил мне в будущем стать руководителем киножурнала. Чтобы никто не смог вмешиваться, Борис Юрьевич выразил намерение сделать меня наследником всех принадлежавших ему активов „Ералаша“... Я ответил принципиальным согласием на предложение шефа. На тот момент я еще не утратил наивности и самонадеянности, так необходимых для работы в детском кинематографе, и не представлял, какие серьезные силы задействованы в данной ситуации и чьи интересы могут оказаться задеты ей, иначе бы десять, сто, тысячу раз подумал, стоит ли вступать в игру явно не своей „весовой категории“.
