Хореограф из Италии живет в Эстонии: „Теперь я уже мечтаю создать своих „Ромео и Джульетту“

Кристиано Принчипато - танцор и хореограф из Италии. Он приехал в Таллинн четыре года назад и недавно поставил балет „Золушка“, в котором участвовали представители пяти разных балетных трупп и четырнадцати национальностей. Кристиано рассказал RusDeli о своей профессии, о работе над проектом и о том, что ему нравится в Эстонии.

Каким был ваш путь в мир балета? Почему вы решили стать танцором?

Мое увлечение танцами началось в раннем детстве, с подражания старшей сестре. Я на младше ее на девять лет. Когда она была подростком, к нам домой часто приходили ее друзья и одноклассники. Мы вместе танцевали под Spice Girls или Destiny’s Child. Мне это очень нравилось, было здорово. Немного позже я начал танцевать сам. Запирался в гостиной, ставил на нашей старой стереосистеме что-нибудь вдохновляющее и импровизировал. Слушал свое тело и следовал его желанию двигаться.

Вторым важным фактором было телевидение. Я очень любил смотреть телешоу талантов. Да и о существовании профессиональных танцоров тоже узнал из телевизионных программ.

В какой-то момент я начал брать уроки танца, сначала современного, затем классического. Когда мне было 11 лет, моя учительница предложила поучаствовать в пробах в танцевальной академии „Ла-Скала“ в Милане. Меня приняли, и следующие восемь лет я провел, обучаясь в академии.

Вы танцевали во многих театрах и во многих странах. Есть ли у театров какая-то специфика? Отличаются ли они чем-то друг от друга?

Большинство театров, перечисленных на моем сайте - театры, где я танцевал в рамках гастрольных туров. В течение продолжительного времени я танцевал только в трех театрах: „Ла-Скала“ в Милане, Национальный оперный театр в Амстердаме и Национальная опера Эстония, где я и сейчас танцую.

Когда танцуешь несколько лет на одной сцене, безусловно, к ней привыкаешь. Привыкаешь к размеру, привыкаешь к публике. Например, в оперном театре Амстердама очень большая сцена и очень живая эмоциональная публика. Там легко производить впечатление на зрителей. Что бы вы ни сделали, они всегда хлопают.

В Таллинне по-другому. Здесь и сцена намного меньше, и публика совершенно другая. Ее реакции непредсказуемы. Иногда мне кажется, что я выступил превосходно, но получаю средние аплодисменты. Иногда я не очень доволен своим выступлением, но слышу сумасшедшие рукоплескания. Иногда наши оценки совпадают, и я принимаю аплодисменты, понимая, что выступил действительно хорошо.

Сейчас я привык к небольшой таллиннской сцене, и когда во время гастролей попадаю в какое-нибудь большее пространство, чувствую себя как рыба, выброшенная на берег. При этом мои впечатления пятилетней давности были прямо противоположными. Когда я начинал танцевать в Таллинне после Амстердама, мне не хватало простора.

В этом году вы поставили балет „Золушка“, премьера которого недавно состоялась на сцене Национальной оперы „Эстония“. Почему вы выбрали именно „Золушку“?

Все началось, когда я увидел фильм, основой которого стала одна из самых известных хореографических постановок мира - „Ромео и Джульетта“ Лондонского королевского балета. Великий балет, снятый на фоне натуральных декораций. Где сцены, действие которых по сюжету происходит, например, в замке, станцованы и отсняты именно в замке.

Прежде всего, это выглядит потрясающе. Великолепный балет в реальных исторических интерьерах смотрится очень выигрышно. Фильм не просто меня впечатлил, он стал для меня источником вдохновения. „Что если и мне поставить полнометражный балет в естественных декорациях? - подумал я. - В моем распоряжении нет музыкального театра, нет настоящей сцены. Нет компании, заказывающей мне постановки на сцене“. Так родилась идея „Золушки“.

Я планировал поставить свою хореографию в реальных локациях. Арендовать, например, зал в Кадриоргском дворце под сцену бала и какое-нибудь поместье для съемки всего, что по сюжету происходит в доме Золушки. Пригласить друзей, которые увлекаются съемкой. Смонтировать фильм и выложить его на своем YouTube канале.

Этой идеей заинтересовался мой менеджер Сандер Селлин. Он сумел воплотить ее в жизнь на сцене Эстонской национальной оперы, за что я безмерно благодарен как самому Сандеру, так, конечно, и руководству театра. Они сделали мою мечту реальностью.

А именно „Золушка“, потому что, во-первых, она не требует большой труппы для постановки. „Золушку“ можно поставить, задействовав 15 танцоров максимум. Там мало главных партий: мачеха, сестры, фея, принц, сама Золушка и две пары придворных на балу.

Во вторых, это мой первый сюжетный балет. Большинство хореографов начинают с „Щелкунчика“, потому что это безопасный выбор. Там минимум моментов, где можно допустить серьезную ошибку. Я думаю, в плане безопасности „Золушка“ близка к „Щелкунчику“. В ней много комедии, много сказочных моментов и нет такого накала драматизма и страсти, как, например, в „Ромео и Джульетте“. Хотя теперь, когда начальный этап пройден, я уже мечтаю создать своих „Ромео и Джульетту“.

„Золушка“ - первый сюжетный двухактный балет, который вы поставили. Насколько сложной для вас была реализация проекта?

Это был большой вызов и безумный обучающий опыт. Я занимался этим проектом параллельно со своей основной деятельностью. У много выступлений, много главных ролей. Практически, все время я провожу в репетиционных залах и на сцене. Если честно, на момент начала проекта у меня и так почти не оставалось свободного времени. После же прихода полноценной нагрузки хореографа, его не стало совсем.

Я очень устал и с нетерпением жду летних каникул, чтобы наконец полностью восстановиться. Но я очень горжусь тем, что мы сделали эту работу. Некоторые вещи оказались даже лучше, чем я думал.

Можете выделить три самых успешных фактора спектакля? Три фактора, которыми вы больше всего довольны?

Во-первых, это визуальное оформление. Спектакль получился очень красивым. Мне было вдвойне приятно видеть результат. Я серьезно был вовлечен в процесс создания костюмов и видеопроекций. Даже опасался, что моя активная позиция будет воспринята художниками как ущемление их творческой свободы. Ведь и у художника по костюмам, и у художника-сценографа есть свой взгляд и свое видение спектакля. Должна быть и свобода. Это обязательное условие творчества. Например, когда я ставлю хореографию, никто не говорит мне, что я должен делать.

К счастью, противостояния не случилось. Более того, это было настоящее вдохновляющее сотрудничество. Их гений совпал с моим видением, и это снова было похоже на волшебство. Они смогли учесть все мои пожелания как по цветам, так и по фасонам. Я же, в свою очередь, был очень благодарен за их видение, их экспертизу, их творческий вклад. За множество художественных решений, о которых я сам никогда бы не подумал. Они оба очень профессиональны и очень креативны.

Второй фактор - это стиль спектакля. Изначально моя идея заключалась в том, чтобы поставить „Золушку“ в один ряд с „Лебединым озером“, „Щелкунчиком“, „Спящей красавицей“... Со всей этой классикой, впервые поставленной Мариусом Петипа 130 лет назад. Есть версия, что он ставил и „Золушку“, но мы не знаем, как это выглядело. Ни материалов, ни музыки не сохранилось.

До нас дошли более современные версии „Золушки“, поставленные на музыку Сергея Прокофьева уже после Второй мировой войны. Я решил попробовать, в какой-то степени, „вернуть“ „Золушку“ Прокофьева к стилю Мариуса Петипа. Переосмыслить структуру привычного нам балета и представить, какой бы она была 130 лет назад.

Например, в большинстве классических балетов того времени присутствует „гран-па-де-де“ - структурированный танец, состоящий из дуэта, мужского и женского соло и коды. Чтобы добавить его, мне пришлось изменить порядок оригинальной партитуры балета, переместив некоторые музыкальные партии в другой акт. В сцену с пятью феями я добавил двух кавалеров-мужчин и превратил ее в „па д’аксьон“ - еще одну типичную для творчества Петипа танцевальную структуру. Я открыл второй акт „дивертисментом“ - динамичным захватывающим парадом всех солирующих персонажей. Я включил в хореографию некоторые намеки на движения из каждого культового балета, сочетая это с неоклассическим стилем движений, свойственным моим постановкам. Думаю, любители балета это оценят.

Третий фактор - это мой опыт. Это то, как много я извлек из этой работы и чему научился в процессе. Например, работа с драматургией и игрой актеров. Или управление насыщенностью происходящего на сцене за единицу времени. Происходящее на сцене не должно перегружать зрителей, отвлекать их внимание от концентрации на фокусных вещах. Для меня это был действительно замечательный и развивающий опыт.

Насколько я знаю, труппа вашей „Золушки“ интернациональная. Планировалось ли это заранее?

Мы хотели попробовать что-то новое. Насколько мне известно, в истории танца этого еще никто не делал. Как минимум, я о таком опыте не слышал.

Это обычная практика для гала-концертов. Приглашаются танцоры или пары из 5-6 разных театров со своими номерами, минут на 10 каждый. Что-то вроде парада представителей разных трупп. В этом случае участники все делают сами: репетируют, привозят свои треки, свои костюмы. Но я никогда не слышал, чтобы представители пяти трупп собирались для одной полноценной сюжетной постановки. Это очень сложно с точки зрения логистики. У каждого артиста есть график репетиций и выступлений. Их чрезвычайно сложно собрать вместе даже на одну репетицию.

Я не знаю, как нам это удалось. Это была тяжелая работа: сложное планирование, много путешествий. Я летал в Париж, чтобы поработать с танцовщицей. Потом в Хельсинки. Потом вернулся в Таллинн, куда приехала балерина из Амстердама и чуть позже принц из Мадрида. Очень сложная логистика.

В какой-то момент я даже начал сомневаться, что этот замысел реализуем. Но в результате каким-то чудесным образом все получилось. Как по волшебству. Как, собственно, все и происходит в истории про Золушку.

Каким был ваш путь в Эстонию? Почему вы выбрали именно эту страну?

После окончания школы в Милане я решил получить международный опыт и уехал в Амстердам. У меня был контракт с Национальным оперным театром Нидерландов - одной из важнейших балетных трупп Европы. Я танцевал там шесть лет.

После долгого сотрудничества была у меня была возможность взять годовой творческий отпуск, заморозить свой контракт на год и попробовать себя в другой труппе. „ОК, - подумал я. - Может быть, моя работа здесь выполнена? У каждой труппы есть свой стиль, и возможно, я уже научился всему, чему мог научиться именно у этой. Может быть, пришло время попробовать что-то новое? А если не получится, я просто вернусь“.

Это решение и привело меня в Эстонию. В то время таллиннский театр искал танцоров. Здесь было много интересных партий, которые я еще не исполнял. Я решил попробовать. Как только я приехал сюда, получил роли, о которых мечтал. У меня появилось много возможностей, и как у танцора, и как у хореографа. Через некоторое время все проекты, которые я давно вынашивал в своей голове, начали реализовываться. Поэтому я и решил остаться.

Вам нравится жить в Эстонии?

На самом деле это очень забавно. Я никогда не думал, что буду жить в Эстонии. И, как я уже говорил, я оказался здесь исключительно по профессиональным интересам. Я танцую в Национальной опере „Эстония“, каждый день я должен быть в театре. Но прожив здесь четыре года, я полюбил Таллинн. И если представить, что в будущем мой род деятельности будет позволять мне работать удаленно, я, наверное, выбрал бы своим базовым городом именно Таллинн.

Я жил в Милане, жил в Амстердаме. Я побывал во многих городах. В Лондоне, Париже, во многих других. Думаю Таллинн – это идеальный баланс столицы, но не мегаполиса. Здесь очень чисто, аккуратно. Все удобно и доступно. Например, в Лондоне или в Москве вам может понадобится больше часа, чтобы добраться из одного места в другое. И даже Амстердам, или Милан, или Рим… Для меня там слишком много хаоса. В этом смысле Таллинн является идеальным местом. Я живу на берегу моря в северной части города, и мне там очень нравится.

Есть ли что-то, что вам не нравится в Эстонии?

Не могу сказать, что мне что-то сильно не нравится. Климат, конечно, суровый, весна наступает поздно. В Италии и в Нидерландах все вокруг зеленеет уже в марте. Было бы здорово, если бы весна и здесь наступала быстрее. Весной Таллинн расцветает и становится совсем прекрасным. Хотя я не из Сицилии, я из северной Италии, и я жил в Амстердаме. Я привык к зиме, и не так сильно страдаю от погоды, как, возможно, другие экспаты, приехавшие из средиземноморских стран.

Хотелось бы видеть больше доступных авиарейсов. Таллинн пока не очень хорошо связан с миром логистически. Ситуация, безусловно, улучшается, но пока планирование путешествий остается не самым простым занятием.

До Эстонии вы шесть лет прожили в Нидерландах. Отличается ли процесс бытовой и культурной интеграции в Амстердаме от процесса интеграции в Таллинне? Есть ли различия или, наоборот, общие вещи?

Многие вещи, связанные с бюрократией, очень похожи. Государственные системы обеих стран работают технологично и очень быстро. Это очень удобно. Если вы приезжаете из Европейского союза, или у вас есть контракт, иммигрировать очень просто. В этом смысле Эстония и Нидерланды похожи. Все очень быстро и прозрачно.

В культурном отношении есть много различий. Нидерланды - супер мультикультурная страна. Повсеместно вы видите разные цвета, слышите разные языки, встречаете разные привычки, разные религии. Я бы сказал, что Эстония в этом плане более однородна. Но это логично и объяснимо. В силу своего центральноевропейского расположения Нидерланды отлично связаны с многими странами мира логистически. Эстония меньше и находится севернее, сюда приезжает меньше иностранцев. Мультикультурного разнообразия здесь, конечно, меньше.

Тем не менее, в Эстонии, точно так же, как и в Нидерландах, я не встречал никаких признаков расизма либо какой-то государственной или общественной предвзятости, в том числе по отношению к ЛГБТ-сообществу. Недавно Эстония одобрила однополые браки. Это очень большой шаг по сравнению, например, с Италией. В этом смысле Эстония очень современная, идущая в ногу со временем страна.

В Нидерландах я совсем не испытывал языкового барьера. Там все говорят на английском: каждый врач, каждый кассир, практически, каждый встречный. Мне даже довольно сложно было практиковаться в нидерландском. Когда я пытался на нем говорить, местные жители тут же переходили на английский. Тем не менее, я его выучил, хотя с бытовой точки зрения это было совсем не обязательно.

К сожалению, я пока не говорю на эстонском, и время от времени сталкиваюсь с проблемой языкового барьера. Например, у меня было несколько неудачных посещений врача. На сайте медицинского учреждения была информация, что врач говорит по-английски. Я приходил на прием и сталкивался с тем, что врач не знал английского.

Конечно, в некотором смысле это моя вина. Еще, думаю, это влияние поколения. То же самое я наблюдаю сейчас в Италии. Представители более старшего поколения далеко не всегда знают английский, хотя среди молодежи таких примеров уже практически нет. Так что, я уверен, что со временем подобные проблемы исчезнут сами собой. Причем не только здесь, но и во всей Европе.

Считаете ли вы себя человеком, успешно интегрированным в общество Эстонии?

Скорее, да. Мне здесь хорошо. У меня много местных друзей. Мы часто ходим куда-нибудь вместе. Посещаем культурные мероприятия и интересные места. В этом смысле я чувствую себя очень комфортно.

Конечно, мне очень не хватает знания местного языка. Когда я переехал, был полон решимости, начал заниматься. Вскоре понял, что не успеваю. С момента моего переезда, я просто перехожу из проекта в проект. Я склонен говорить „да“ каждой новой появляющейся на пути профессиональной возможности, так как понимаю, что еще одного такого же шанса в будущем может не быть. Тем не менее, я хочу выучить язык. Это моя цель на ближайшие годы. В идеале, я хотел бы выучить и эстонский, и русский. Тогда буду чувствовать себя здесь совсем как дома.

Еще мне хотелось бы видеть в Эстонии больше интереса к иностранцам. Мне кажется, средства массовой информации фокусируются в первую очередь на достижениях местных жителей. Достижения иностранцев, при этом часто остаются незамеченными. В этом смысле я поддерживаю идею подобных интервью, рассказывающих о живущих в Эстонии экспатах, достигших каких-то успехов.

Есть ли что-то, по чему вы скучаете в Эстонии?

Прежде всего, это, конечно, моя семья. Большая ее часть осталась в Италии, и я очень по ним скучаю. Еще скучаю по мотоциклу. В Амстердаме я ездил на нем круглый год, даже зимой. При наличии соответствующей экипировки дождь не помеха. Но эстонская зима со снегом и льдом длится слишком долго, а иметь мотоцикл для того, чтобы использовать его в течение трех-четырех месяцев нет смысла.

Опираясь на ваш богатый опыт в области интеграции в других странах, что бы вы посоветовали тем, кто только переехал Эстонию?

Прежде всего, познакомиться с интересными местными жителями. Я обратил внимание на важность этого шага еще в Амстердаме. Первое время после переезда туда я общался в основном с иностранцами. Там живет достаточно много итальянцев. Я прожил там шесть лет, и я даже купил там квартиру. Но мне кажется, что за это время я мог бы гораздо лучше узнать страну и ее культуру, если бы не тусовался в первую очередь с такими же приезжими, как и я сам. Дружба с местными жителями дает очень много. Она знакомит нас с новыми людьми, позволяет увидеть новые интересные места, помогает справиться с множеством важных мелочей. Но самое главное, она помогает нам лучше узнать культуру. И конечно, по возможности, учить эстонский язык.

2024 год объявлен в Эстонии годом богатства культур. Как вы думаете, нужна ли Эстонии мультикультурность? И если нужна, то для чего?

Конечно, нужна. И не только Эстонии. Чем больше разных людей собираются вместе, тем больше у них возможность научиться друг у друга. В мире так много стран, много национальностей, много языков. Это потрясающе!

Я часто встречаюсь с эффектом позитивного влияния мультикультурности. Например, в труппе Национальной оперы „Эстония“, которая, кстати, за последние пять лет стала более интернациональной. Или в проекте „Золушка“, где участвовали представители пяти разных балетных трупп и четырнадцати национальностей. Или в конкурсе Eesti Laul, в котором я участвовал совсем недавно. Команда нашего номера состояла из двух интернациональных дуэтов: эстонского певца, иностранной певицы, местной балерины и меня - иностранного танцора.

Каждый артист привносит свою историю. Частичку страны, в которой он вырос, страны, где учился и тренировался. Складывается огромная комбинация разнообразных вещей, взглядов, подходов. Их удивительно сравнивать и складывать. Узнавать, как это делается в одной стране, как другой. В конце концов появляется возможность найти и принять то, что удобнее, что продуктивнее, что работает лучше всего.

Чем больше мы узнаем друг о друге, тем лучше мы становимся. Причем, я говорю не только о позитивных примерах. Есть много людей, чье поведение я просто ненавижу. Но я понимаю, что и они меня чему-то учат. Когда нас окружает разнообразие, мы многое узнаем и многому учимся. Когда мы собираемся вместе, когда смотрим друг на друга, когда общаемся, мы растем. Причем, растем во всех аспектах: в профессиональном, в художественном, в человеческом.

В противном же случае мы ограничены. Мы постоянно находимся только в пределах своей маленькой коробочки. Мы не в состоянии видеть того, что происходит за ее пределами.