„Это совсем не смешно, хотя на сцене – комедия“. Гамлет Юхан видит сон - рецензия на новый спектакль Елены Скульской
(4)
Ученики студии Елены Скульской поставили спектакль по Шекспиру памяти Юхана Вийдинга. В нем звучат стихи выдающегося эстонского актера и поэта, которому в прошлом году могло исполниться 75 лет. Но только могло, потому что его земная жизнь оборвалась в неполные 47.
Вийдинг был настоящей актерской легендой Эстонского драматического театра. Играл Гамлета и ценил Беккета. Читал стихи так, как больше никто не умел. Был верен художественному слову: все, что хотел сказать или спеть, происходило для него на сцене. Вийдинг создавал образ не интеллектуала, но органика, который жил звучащим словом.
Елена Скульская предложила выпускникам и действующим участникам своей студии сделать что-то к юбилею своего давнего друга. Вийдинг играл Гамлета – это была его знаковая роль. С ним не посчитал возможным тягаться Лембит Ульфсак, признавший, что лучше сделать нельзя. Для Вийдинга, как для Высоцкого или Смоктуновского, Лоруенса Оливье или Кеннета Брана эта роль – точка сборки актерской карьеры. Не вспомнить о Гамлете в мемориальной постановке было невозможно. Так же, как нельзя было вспоминать слишком прямо и грубо.
Поэтому материалом стал другой сценический текст Шекспира - комедия „Сон в летнюю ночь“. Важно, что это изначально пародийное произведение, в котором великий драматург беззлобно высмеивает слишком серьезное отношение к сиюминутным чувствам. Шекспир и сам высмеял в комедии свою собственную трагедию „Ромео и Джульета“. Он хотел показать, что умеет снижать пафос.
Комедия Шекспира имеет цитатный сюжет, восходящий еще к вавилонской легенде о Пираме и Фисбе. Трагически погибшие тайные любовники то и дело возрождаются в мировой литературе, и Шекспир словно санкционирует самое свободное обращение со своим материалом. Ведь он же и сам проявляет максимум творческой свободы в обращении с классическим сюжетом.
В итоге на сцене, точнее – в проходе, который образуют зрители, - работает не один текст Шекспира. И вообще даже не столько Шекспира. Громогласный Сергей Большаков читает памятные всем строки из монолога Гамлета по-английски, а Илья Пилюков играет Вийдинга и читает его стихи, вступающие в диалог с ролями большого эстонского поэта. В спектакле множество уровней саморефлексии, так что зритель может запутаться. Но этого не стоит бояться. Главное – понимать, что весь спектакль – это одна сплошная цитата.
Можно было бы ожидать такого радикального воспроизводства самого принципа литературной динамики от опытного литератора. Но, как уверяет Скульская, это инициатива ее ученика Дмитрия Соколова. Он – и ведущий актер спектакля, и ее постановщик, и чтец, и автор. По словам его наставницы, Дмитрий значительно обогатил материал своими собственными текстами.
Актеры в гротескном гриме воплощают суть игры. Они как бы говорят зрителям: смотрите, как мы тут играем, какие мы все несерьезные. Смотрите, сейчас у нас пойдет кровь из глаз, но вы не бойтесь, это клюквенный сок. Однако это совсем не смешно, хотя на сцене – комедия. Она не о любви, как в оригинале Шекспира, а об одиночестве и непонимании. О страхе остаться непонятым и предчувствиях неудачи. Поэтому поэт в финале бьется о воздух и падает замертво.
Наше трудное время не могло не отразиться в спектакле памяти актера, который добровольно ушел из жизни в первые годы независимой Эстонии. Не первый год в спектакле студии Скульской действие идет, как минимум, на трех языках. Эстония – полиэтничная и мультикультурная страна, несмотря на идею национального государства. Поэтому предпочтение одного языка было бы неправильным. При этом палитра языков расширяется. Одна из актрис An-Nika Lauwaerts говорит в спектакле длинную быструю реплику на нидерландском языке.
Как всегда, подопечные Скульской много работают как музыканты и танцоры. Константин Кисс, сделавший музыкальное оформление всего спектакля, то и дело ведет тему на рояле. Флейтист Алексей Ларин – прирожденный эксцентрический талант, способный мимикой и телом достроить то, о чем умолчали музыка и текст. Вероника Кузнец не только поставила хореографическую часть спектакля, но и сыграла в нем главную женскую линию, воплотив трагически обреченную любовь.
