ФОТО: Советские раритеты — настоящая машина времени
Фотоаппарат “Любитель2” выпускался с 1955 по 1979 год. Мне его подарили на десятый день рождения в 1957 году. Пленка широкоформатная, кадр 6х6. Самое муторное было научиться заряжать двуспиральный фотобачо для проявки пленки.
Через три года мне подарили малоформатный фотоаппарат “Смена-2”. Гениальная вещь — маленькая, удобная, рассчитанная, что называется, “на дурака”. Как и с предыдущим аппаратом, проблемой было вручную установить расстояние до объекта, для этого приходилось тренировать глазомер.
ФЭД — 2, на корпусе которого написано “Завод имени Дзержинского”. Аббревиатура ФЭД, между прочим, так и расшифровывается: Феликс Эдмундович Дзержинский. Вспомните книги Макаренко, в них вы прочитаете, что воспитанники его колонии делали у себя в мастерских фотоаппараты, скопированные с немецкой “Лейки”. Вот это и был первый советский ФЭД. Кстати, на первых таких аппаратах механика была своя, а оптика еще немецкая, цейсовская.
Потом один знакомый, которому надоело возиться с широкой пленкой, отдал мне свою камеру “Москва” с кадром 6х9. Золотая была вещь для съемки пейзажей и портретов. Эта техника до сих пор исправна и работает!
Заглянем на книжную полку. Здесь книжечки, которые собирала мама. И не только собирала, но и делала. Она работала на Урале в городе Перми главным инженером книжной типографии №2. Там при ней впервые начали делать миниатюрные книжки. Например, Афоризмы Козьмы Пруткова, к которой прилагалась лупа. И, конечно же, маленькая библиотечка работ Ленина. Когда маму пригласили работать по специальности полиграфиста в Эстонию, при ее участии издательство Eesti Raamat выпустило миниатюрную книжечку с гимном Советского Союза на русском и эстонском языках.
Не лежит у меня без дела и такой раритет, как Книга о вкусной и здоровой пище 1952 года выпуска, вызывающая ностальгию, и отнюдь не из-за цитат товарищей Сталина и Микояна. Там такие добротные и вкусные рецепты!
Ну и другие книжки говорят сами за себя: например, книжечка рецептов эстонской кухни. Или — словарь блатной музыки, “благозвучной фени”, изданный с грифом “Не подлежит оглашению”, купленный на столичном рынке. Да и в орфографическом словаре русского языка 1972 года для средней школы, вопреки новым российским веяниям, слово “кофе” имеет только один, мужской род.
А вот, кто мне может сказать, почему обычная соленая рыба, уложенная на селедочницу тридцать какого-то года со штампом “Ленинградская кооперативная столовая” Дульневского фарфорового завода, в сто раз вкуснее, чем та, что нарезана на обычную современную тарелку? Может быть, особый вкус ей придает дух того времени?…
