"Война — не игра для женщин“: российская команда создала в Германии документальный спектакль о беженках
8 марта в Национальном театре Мангейма в Германии вышел документальный спектакль „Война — не игра для женщин“. Его придумала российская команда — Наташа Боренко, Лидия Голованова и Ксения Перетрухина. В спектакле женщины, пережившие войну в разных странах — или знакомые с кем-то, кто ее пережил — рассказывают зрителям о своем опыте. Все они — артистки уникального „Городского ансамбля“, труппы без профессиональной подготовки, которая работает в профессиональном театре. Meduza рассказывает, почему в современном театре реальные персонажи сменяют актеров — и как мангеймский проект помогает понять преимущества такого формата.
Мангейм — университетский город на юго-западе Германии, где живет 300 с небольшим тысяч человек. Почти половина — мигранты, дети мигрантов или репатрианты (даже в Берлине доля таких горожан меньше). Документальный спектакль „Война — не игра для женщин“ создан в основном из их историй.
Одна из героинь — Анастасия, украинская беженка. Ей кажется, что люди станут осуждать ее, если она будет наряжаться, носить макияж и красить ногти. Анастасия чувствует, что окружающие рассуждают так: „Она из Украины, ей должно быть грустно“. Она делится этим с Гретой Альберти — та берет у нее интервью, чтобы рассказать историю Анастасии со сцены.
На той же сцене стоит Нина Алерич: она пришла со своей собственной историей. Нина росла в югославском Мостаре; когда ей было восемь лет, началась Боснийская война. Мостар ее детства выглядит так: на одном берегу реки Неретвы живут боснийские мусульмане, на другом — хорваты-католики. У Нины есть татуировка со старым мостом, который соединяет две части города. Друг сказал ей: „С такой татуировкой ты не можешь считаться своей ни на одном берегу“. Нина ответила, что в этом и суть. „Для меня Мостар — только один. Нет ни хорватского Мостара, ни мусульманского“.
Каджав Ахмед, курдка из Ирака, тоже рассказывает о самой себе. Она вспоминает, как познакомилась с женщинами, входившими в одну из курдских партий — в какую именно, Каджав не уточняет. Эта партия не делала различий между мужчинами и женщинами: те и другие сражались в горах, им запрещалось чем-либо владеть и вести личную жизнь. „Женщины выглядели как мужчины, — говорит Каджав, — неопрятные, бородатые, с волосами на ногах и в мужских рубашках. Они уверенно говорили и крепко жали руку. Мы восхищались ими: вот какой должна быть женщина!“.
Как работает „Городской ансамбль“
Все эти истории звучат в студии Werkhaus — камерной площадке, принадлежащей Национальному театру Мангейма. Это первый театр в стране, который собрал, помимо оперной, балетной и драматической труппы, еще и „гражданскую“. Слово „любительская“ не совсем подходит, поскольку артисты „Городского ансамбля“ — так называется их подразделение в театре — получают гонорары за проекты. Их профиль — это Bürgerbühne: устойчивый русский перевод — „театр горожан“, более точный — „гражданский театр“.
В Bürgerbühne актер и персонаж идентичны. Человек, выходящий на сцену, никем не притворяется, а говорит от собственного лица. Чтобы участвовать в таком спектакле, не нужна профессиональная подготовка — лишь опыт, о котором вы готовы рассказывать. Сейчас термин часто пишут через двоеточие, Bürger:Bühne, подчеркивая, что в фокусе подобных проектов — не только Bürger, граждане, но и Bürgerinen, гражданки. „Война — не игра для женщин“, новая работа мангеймского „Городского ансамбля“ — это стопроцентный „театр гражданок“: в спектакле заняты исключительно женщины.
Гражданский театр появился в нулевые годы в Германии, став, по сути, реакцией на новые медиа. В мире, где есть кино, телевидение и интернет, не вполне понятно, зачем разыгрывать на сцене истории в лицах. Практики Bürgerbühne переосмыслили театр: теперь это место реальной (а не виртуальной) встречи непохожих людей, — персонажей и зрителей, — которые могли бы никогда не встретиться в других обстоятельствах.
Первыми такой формат стали практиковать группа Rimini Protokoll и режиссерка Мириам Чоль. С 2009 по 2018 год Чоль возглавляла программу в Государственном театре Дрездена, которая так и называлась — „Bürgerbühne“. Аналогичные программы, вдохновленные дрезденским экспериментом, сейчас есть у множества театров в Германии и не только. Национальный театр Мангейма запустил свою в 2012-м, а спустя шесть лет создал „Городской ансамбль“.
Сегодня в ансамбле 36 человек. Его состав постоянно меняется, но многие артисты остаются в труппе годами — и в каждом проекте рассказывают что-то новое о себе, своем сообществе или своем городе. За шесть лет ансамбль выпустил девять проектов. Темами для них становились, например, отношения с телом, детство в разделенной Германии, конституционные права, которые не соблюдаются в обществе. Программой руководит Беата Анна Шмутц. В основном она ставит спектакли сама, но иногда приглашает режиссеров со стороны — таких, как Наташа Боренко.
Продолжение статьи читайте на Meduza
